Сумерки. Рассвет

Покидать палату Саске запретили до вечера. С Сакурой они болтали ещё пару часов, во время чего та показала какой она замечательный человек. Позже смущённо улыбаясь, пришла старая знакомая Тен-Тен. Саске повторил свой подвиг в третий раз – то есть извинился. То только покраснела и обняв прошептала на ухо:
— Забудь. Когда с семьёй проблемы, то… — и тоже шмыгнула носом.
Саске перевёл взгляд на скромную Сакуру, понимая кому сегодня обязан.
Под самый вечер он уходил к себе в комнату уже не одни – под локти его держали новые друзья, а точнее подруги.
Зайдя в комнату Саске прислонился к стене и улыбнулся. Впервые за много лет он чувствовал себя замечательно. Телефон пискнул, соглашаясь с его настроением пытаясь что-то сказать, но он не стал обращать на него внимания. Блаженство было сильнее.
Он подошёл к зеркалу и посмотрел на себя.
«Бог мой, ну и вид! Нос разбит, на переносице пластырем приклеена повязка, около подбородка чуть разорвана кожа и ссадина, на левой скуле синяк, тушь размазалась, тени простёрлись, вообщем лицо грязное, одежда мята-я…»
Несмотря на это он был сейчас самым счастливым человеком на свете, впервые за много лет.
Убрав смятую и грязную одежду он отправился в душ, привёл в порядок разбитое лицо, которое теперь без косметики теперь смотрелось довольно мужественно — шрамы добавили определённый шарм. Саске улыбнулся своему отражению и прошёл в спальню – пора было спать.
Утром он проснулся и понял, что что-то не так. Вскоре стало понятно что – он проспал. После вчерашнего просто элементарно забыл поставить будильник, а проснулся только благодаря привычке. Времени было крайне мало. В спешке собираясь Саске запаниковал. В спешке собравшись он двинулся на занятия.
Дойдя до школьного корпуса, он почувствовал безграничную усталость. Второпях найдя нужную аудиторию он занял свободное место. 

По мере того, как время длилось он чувствовал себя всё хуже и хуже. После эйфории всегда наступает облом. После удачи – неудача. После белой полосы – чёрная. Под самый конец занятий настроение упала совсем. Вчерашняя удача – фикция, пустота. Ну и в чём был смысл? Максимум чего он добился – прощения. Вместо неприязни – равнодушие. Вместо врагов – неплохих знакомых. Вместо войны – мир. По сути ничего не изменилось, он останется для остальных как и раньше чужим. Просто ещё один безликий знакомый. Не плохой и не хороший. А когда всё кончится, то его ухода никто и не заметит. Точнее даже не его, а той личности, которой он притворялся.
С мрачным мыслями, ссутулившись, он двинулся по коридору.
Клац-Клац.
Саске ничего не замечая, смотрел себе под ноги.
Клац-Клац.
Ребята оказались хорошими, вот только он был по другую сторону сетки. Отчего-то это угнетало. Он знал, что они его простят, и даже слова лишнего не скажут, не напомнят. Будут сверх дружелюбны и вежливы. Однако он останется за сеткой. Это было правильно, но… от этого было как-то больно.
Клац-Клац.
«Э?»
Клац-Клац.
Что… — только сейчас он понял, что идёт по коридору не один.
Клац-Клац. Шаги были даже слишком знакомы.
Клац-Клац. И похоже даже не одни.
Дорогу кто-то перегородил встав пред ним. Саске замер поднимая голову. Сзади на плечо легла твёрдая рука. Саске вздрогнул и распрямился полностью. Перед ним стояла Тен-Тен.
Он обернулся. Сзади стояла Сакура.
— Э… — он хотел что-то сказать, когда обе девушки шагнули к нему и крепко взяли под руки.
— А… э… — попытался что-то сказать он, все трое уже куда-то шли.
— Сегодня ты будешь с нами.
У Саске снова не нашлось слов. Как и связанных мыслей. Девушки держали его с маниакальностью конвоиров. Постепенно он понял что идут они в столовую…
Прямо перед ним за одним из столиков сидели Киба и Наруто, о чём-то споря. Рядом сидел Нейджи и улыбался изредка что-то вставляя в диалог. Все трое замолкли. Три пары глаз перемесились на них. Саске заметил что все трое тепло улыбаются.
Он замер. Слова уже в который раз замерли в горле. Он перевёл взгляд на девушек, которые его ещё держали. Повернул голову к Сакуре, Тен-Тен. Обе улыбались.
— Ну чего ты удивляешься? Мы ведь твои друзья. – улыбнулась Сакура.
— Садись. – кивнул Нейджи.
Киба выдвинул стул.
Саске снова понял, что ничего не может сказать. Но это было не главным.